Собаки скандалят
Я каждый вечер ходил со зверями на прогулку. Плишка была приучена бежать рядом с правой ногой, а Манефа сидела у меня на плече. Улицы были около моей квартиры пустынные и, правду сказать, места воровские — народу попадалось мало, и некому было пальцем показывать, что вот идет взрослый мужчина с кошкой на плече. И вот я решил теперь пойти гулять вчетвером — взять с собой волка. Я купил ему ошейник, цепочку и пошел вечером по улице: волчонок ковылял с левой стороны, но его приходилось подергивать за цепочку, чтоб он шел рядом. Думал, нас никто не заметит. Но вышло не так: нас заметили и подняли скандал. Только не люди, а собаки.
Первая попалась маленькая собачонка. Плишкина знакомая. Она разбежалась было к нам, но вдруг насторожилась, зафыркала и стала красться за волчонком, нюхать след. Потом бросилась в свои ворота и оттуда таким залилась тревожным лаем, что во всех дворах отозвались собаки. Я никогда и не думал, что столько собак на нашей улице. Собаки стали выскакивать из ворот, встревоженные, ощетинились и со злым испугом издали надвигались на волка. А он жался к моей ноге и вертел своей лобастой мордой. Я уж думал: не взять ли мне волчонка на руки да не повернуть ли домой, пока собаки не бросились на него? Из ворот уж стали высовываться люди, глядеть, что случилось. Плишка снизу заглядывала мне в лицо: что же, дескать, делать? Какой, значит, переполох из-за этого чучела мордатого! Но я уж не боялся: собаки ближе трех шагов не решались подойти к волчонку. Каждая провожала нас лаем до своего дома и пятилась задом в свои ворота.
Успокоился и волк. Он уже не вертел головой, а только не отставал и бежал, плотно держась у моей ноги.
— Что, — сказал я Плишке, — наша взяла?
Мы вышли на людные улицы, где собак не было, а когда возвращались, уже все ворота были на запоре и собак на улице не было.
Но Волчик очень радовался, когда пришел домой. Он стал возиться, как щенок, повалил Плишку, валял ее по полу, а она терпела и не смела при мне огрызаться.
Дикий зверь
У меня был приятель-охотник. И вот раз собрался он на охоту и спрашивает меня:
— Чего тебе привезти? Говори — привезу.
Я подумал: «Ишь хвастает! Дай загну похитрей чего-нибудь» — и сказал:
— Привези мне живого волка. Вот что. Приятель задумался и сказал, глядя в пол:
— Ладно.
А я подумал: «То-то! Как я тебя срезал! Не хвастай».
Прошло два года. Я и забыл про этот наш разговор. И вот раз прихожу я домой, а мне в прихожей уж говорят:
— Тебе там волка принесли. Какой-то человек приходил, тебя спрашивал. «Он волка, — говорит, — просил, так вот передайте». А сам к двери.
Я, шапки не снимая, кричу:
— Где, где он? Где волк?
— У тебя в комнате заперт.
Я был молодой, и мне стыдно казалось спрашивать, как он там сидит: связанный или просто на веревке. Подумают, что трушу. А сам думаю: «Может быть, он ходит по комнате, как хочет, — на свободе?»
А трусить я стыдился. Набрал я воздуху в грудь и дернул в свою комнату. Я думал: «Сразу-то он не бросится на меня, а потом… потом уж как-нибудь…» Но сердце сильно билось. Я быстрыми глазами оглядел комнату — никакого волка. Я уж обозлился — надули, значит, подшутили, — как вдруг услышал, что под стулом что-то ворочается
Я осторожно пригнулся, поглядел с опаской и увидел головастого щенка
Я вот говорю — увидел щенка, но сразу же было видно, что это не собачий щенок. Я понял, что волчонок, и страшно обрадовался: приручу, и будет у меня ручной волк.
Не надул охотник, молодец: привез мне живого волка!
Я осторожно подошел, — волчонок стал на все четыре лапы и насторожился. Я его разглядел: какой он был урод! Он почти весь состоял из головы — как будто морда на четырех ножках, и морда эта вся состояла из пасти, а пасть из зубов. Он на меня оскалился, и я увидел, что у него полон рот белых и острых, как гвозди, зубов
Тело было маленькое, с редкой бурой шерстью, как щетина, и сзади крысиный хвостик
Он на меня оскалился, и я увидел, что у него полон рот белых и острых, как гвозди, зубов. Тело было маленькое, с редкой бурой шерстью, как щетина, и сзади крысиный хвостик.
«Ведь волки серые… А потом, щенята всегда бывают хорошенькие, а это дрянь какая-то: одна голова да хвостик. Может быть, и не волчонок вовсе, а просто для смеха что-нибудь. Надул охотник, оттого и удрал сразу».
Я смотрел на щенка, а он пятился под кровать. Но в это время вошла моя мать, присела у кровати и позвала:
— Волченька! Волченька!
Смотрю, волчонок выполз, а мать подхватила его на руки и гладит — чудище этакое! Она его, оказывается, уже два раза поила с блюдца молоком, и он сразу ее залюбил. Пахло от него едким звериным запахом. Он чмокал и совался мордочкой маме под мышку.
Мать говорит:
— Если хочешь держать, так надо его мыть, а то вонь будет от него на весь дом.
И понесла его в кухню. Когда я вышел в столовую, все смеялись, что я таким героем ринулся в комнату, будто там страшный зверь, а там щенок.
В кухне мать мыла волчонка зеленым мылом, теплой водой, а он смирно стоял в корыте и лизал ей руки.
Как ежик шил сапоги волку с зайцем
Снял сапожник мерку у зайца и волка и велел через неделю за сапогами приходить.
Быстро неделя пролетела, не успели оглянуться. Прибежали волк и заяц в мастерскую, а сапоги уже готовы. Примерил волк сапоги, и от восторга у него дух захватило. Очень понравились: высокие, с пряжками и, главное, впору пришлись. Смотрит волк на сапоги не насмотрится и слова от радости вымолвить не может.
А заяц обул сапожки и принялся скакать вокруг пенька. Лапками хлопает, сапожками топает. А сапожки-то красивые да с бубенчиками. Динь-динь бубенчики звенят, Сапоги как жар горят!
Взглянул волк на заячьи сапожки, и завидно ему стало. «Вот бы мне такие!» — подумал, и глаза его от жадности загорелись.
- Заяц, заяц, давай сапогами меняться. Я тоже хочу с бубенчиками, говорит он.
- Что ты, волк! Подойдут они разве тебе? Вон у тебя какие лапищи!
- Подойдут, подойдут, как-нибудь обую, а ты мои бери.
- Зачем мне твои большие сапоги закричал заяц. Не буду меняться!
- Снимай сапоги, а не то битый будешь, пригрозил волк.
Задрожали у зайчика уши, заплакал бедняга, покатились из глаз горючие слёзы. Жаль косому с красными сапожками расставаться, да делать нечего. Пришлось с волком меняться. Снял заяц сапожки с бубенчиками и бросил волку.
А волк стянул свои сапоги, поставил возле пенька да как рявкнет, ну-ка, косой, примерь!
Посмотрел заяц на сапоги и зарыдал:
- Ой-ой-ой, серый волк! Как же мне их примерить?! Ведь я росточком маловат. А твои сапоги вон какие высокие, выше пенька!
- А ты на пенёк залезь и вниз прыгни, предложил волк. Заяц так и сделал. Залез на пенёк и спрыгнул. Лапками прямо в сапоги попал. Стоит косой, качается в высоких сапогах. И шагу ступить не может.
- Я же говорил тебе, крикнул заяц, велики будут Взглянул волк на зайца и захохотал во всё горло:
- Ох, ох, косой, ты хорош! На кого же ты стал похож? Ха-ха-ха! Хохотал волк на весь лес. Да ты просто вылитый клоун на ходулях! Ну и умора! Вдоволь насмеявшись, волк подхватил заячьи сапожки и помчался домой без оглядки. Только его и видели.
Посмотрел заяц на волчьи сапоги и снова расстроился: «В такой обувке далеко не уйдёшь!..» Погоревал он, погоревал, да успокоился. «Ничего, подумал заяц, я без сапог проживу. Побегаю по лесу и согреюсь». Забросил заяц волчьи сапоги в глубокую яму, а сверху ветками сухими завалил. И поскакал косой вдоль опушки.
А волк тем временем прибежал домой. Не успел отдышаться, давай заячьи сапожки примерять. Взял он сапожок с бубенчиком и стал натягивать на лапищу. Динь-динь — бубенчики звенят, Сапоги как жар горят!
Да вот беда: на волчью-то лапу не лезет сапожок, да и только! Схватил волк второй сапожок с бубенчиком и суёт в него лапу. Динь-динь — бубенчики звенят. Сапоги как жар горят! И этот сапожок не лезет на лапищу. И всё тут! Топчется волк на одном месте, никак обуться не может. Маловаты заячьи сапожки-то оказались.
Рассердился волк, заревел на всю округу. Ах ты, косой, такой-сякой, попадись мне на глаза, отниму свои сапоги с пряжками! И кинулся волк зайца разыскивать. Мечется волк по лесу, да где там, косого след простыл. Всю зиму волк зайца выслеживал. Бегает косой по снегу в белой шубке, следы петляет, нарочно волка запутывает. Заяц привык к холодам, прыг-скок, лапками похлопает и согреется. А волк старый стал, холодно ему без сапог. Сядет ночью под кустом да как начнёт выть… Видно, жаль ему сапоги с пряжками.
Так волк и бегает по лесу за зайцем, сапоги свои ищет, да найти не может. С тех пор у волка с зайцем и дружба врозь. Скачать сказку с картинками бесплатно.
Беда
Я два дня не выпускал волка во двор, только по вечерам водил его на цепочке гулять. На вторую ночь он завыл, и завыл нестерпимо: громко, как труба, и так отчаянно, так тоскливо, будто ревет над покойником. Мне в потолок постучали.
Я выскочил с волком во двор. Я видел, как в окнах вспыхнул свет, как замелькала тень. Видно, барыня всполошилась.
Наутро я слышал, как во дворе она кричала на дворника:
— Безобразие! Где это позволяют держать бешеных собак в доме? Воет волком по ночам. Всю ночь не спала. Сейчас же заявлю. Сейчас же!
Аннушка принесла овсянку волку вся заплаканная.
— Что случилось? — спрашиваю.
— Да уж чего хуже — скандалит барыня. В полицию, говорит, заявлю! Так дворника этого, мужа моего, значит, вон из дому: укрывает бешеных собак, ни за чем, говорит, не смотрит. А он мне как родной.
— Кто это? — говорю.
— Да Волчик-то! — И присела к нему, гладит. — Кушай, кушай, родименький. Сиротинка моя!
Когда я шел со службы домой, меня на улице остановил полицейский пристав:
— Простите, это вы волка держите?
Я смотрел на пристава и не знал, что сказать.
— Да ведь я давно знаю, — говорит пристав. Ухмыляется и ус покручивает.-Там, видите, жалоба поступила. Генеральша Чистякова. Но знаете, вот что вам посоветую: подарите-ка мне вашего зверя, ей-богу. — И пристав просительно улыбнулся. — Ей-богу, подарите. У меня в имении овцы, а стерегут их овчарки. Вот этакие. — И показал почти на метр от земли. — Так вот от вашего волка хорошие детки будут — злые, первый сорт. И он с собаками сдружится, на воле жить будет. А? Право же. А в городе вам одни скандалы с ним будут. Это уж я ручаюсь, что скандалы будут. — И тут пристав нахмурился. — Вот уж одна жалоба есть: имейте в виду. Так как же? По рукам, что ли?
— Нет, — сказал я. — Мне жалко дарить. Я как-нибудь устрою.
— Ну, продайте! — крикнул пристав. — Продайте, черт возьми! Сколько хотите?
— Нет, и не продам, — сказал я и пошел скорее прочь.
— Так я украду! — крикнул пристав мне вслед. — Слышите: у-кра-ду!
Я махнул рукой и пошел еще скорей.
Дома я рассказал Аннушке, что говорил пристав.
— Берегите волка, — сказал я.
Аннушка ничего не ответила, только насупилась.
На дворе я столкнулся с генеральшей Чистяковой. Она вдруг загородила мне дорогу. Глядит мне зло в глаза, и нижняя губа трясется. И вдруг как стукнет зонтиком об пол.
— Скоро ли мы избавимся от опасности?
— От какой? — спрашиваю.
— От собаки, от бешеной! — кричит генеральша.
— Вас, видно, мадам, покусала, только это не моя. И я пошел в ворота.
Сказка про волка читать
Как-то раз зимой маленькая, но умная девочка Таня пошла кататься на коньках на замерзшее озеро в лесу. Родители запрещали Тане ходить одной в лес. Но девочка очень хотела научиться кататься на коньках так, как фигуристки, и выступить потом на Олимпийских играх. Озеро замерзло полностью, на нем никого не было, можно было кататься весь день. Таня сказала родителям, что будет у подружки. А сама оттачивала свое мастерство на льду.
Сев отдохнуть после длинной тренировки, Таня выпила горячего чая и съела мандаринку. Вдруг она услышала, что ссади к ней кто-то подкрался. Таня оглянулась и увидела волка:
— Ха-ха, попалась, девочка! – промолвил волк и громко завыл на весь лес.
Но Таня не испугалась и не убежала. Хотя, конечно, ее сердце ушло в пятки и было очень жутко. Но она поняла, волк ничего ей не сделает. Если бы хотел сделать, то уже бы сделал. А так он скорей всего просто решил ее напугать. Вот только зачем?
— Волк, а хочешь мандаринку?
— Уууууу – еще громче завыл волк. Но Таня теперь еще меньше боялась зверя.
— Что такое мандаринка? – спросил волк, поняв, что его вой не действует на девочку.
— Это такой вкусный фрукт. Самое прекрасное в нем то, что ним можно делиться! Мандаринка еще вкуснее, если половинку отдать другу. – Таня протянула волку мандаринку и пока он ее рассматривал, быстро убежала из леса.
Волк был растроган поначалу. Ведь с ним еще никто и никогда не делился. У него не было друзей. Он не знал, как это приятно, когда кто-то дает ему что-то просто так. Но потом зверь понял, девочка дала ему мандаринку просто, чтобы быстро убежать домой.
Дома волк долго крутил в лапах мандаринку и даже не знал, как ее почистить. А потом зашел в гости к лисе.
— Сестрица, хочешь поделюсь с тобой мандаринкой? – спросил волк.
Лиса была очень хитрой. Она уже придумала, как отобрать у братца фрукт для себя. Лиса была уверена, волк хочет, чтобы она почистила ему мандаринку и потом съест все сам. Но вдруг внезапно волк предложил поделиться. Это было очень не похоже на этого старого бродягу. От изумления лиса чуть не упала в обморок. На ее глазах волк сам почистил мандаринку и отдал ей половину.
Лиса съела вкусный фрукт и решила испечь пирог. Кусок пирога она отнесла волку. Зверь очень обрадовался.
Через неделю Таня опять пришла кататься на льду. Ее успехи были намного лучше, она уже умела делать прыжки в воздухе. Отдыхая, девочка вновь встретила серого волка.
— Спасибо тебе. Ты себе не представляешь, что натворила твоя мандаринка. Я поделился ей с лисой, а она поделилась со мной пирогом. Я поделился пирогом с зайцем, а он отдал мне морковь. Раньше я отнимал у всех все силой. А оказывается можно просто так получать от зверей подарки. Просто перед этим нужно поделиться с ними первым.
— Я же говорила, мандаринка – это самый прекрасный фрукт на Земле.
Сказка про волка для детей подошла к концу. А вы любите делиться? Когда кушаете мандаринку, кому отдаете половинку?
Автор — Маргарита Сурженко
Ми створили більше 300 безкоштовних казок на сайті Dobranich. Прагнемо перетворити звичайне вкладання спати у родинний ритуал, сповнений турботи та тепла. Бажаєте підтримати наш проект? Будемо вдячні, з новою силою продовжимо писати для вас далі!
Вырастает
А на другой день, когда я возвращался, я увидел на дворе Аннушку: она в лоханке стирала белье, а около нее, свернувшись клубочком, грелся на солнце волчонок.
— Я его на солнышко взяла, — говорит Аннушка. — Уж что в самом деле, и свету животное не видит.
Я позвал:
— Волчик! Волчик!
Он нехотя встал, расставил ноги, как поломанная кровать, и стал потягиваться, совсем как собака. Потом вильнул своим веревочным хвостиком и побежал ко мне. Я так обрадовался, что он идет на зов, что сейчас же без всякого «тубо» скормил ему сдобную булку. Я хотел уже взять его в комнату, тут Аннушка говорит:
— Как раз кончила, а вода осталась, давайте-ка я и его. А то дух от него уж очень волчий.
Подхватила его под мышку и поставила в лохань. Она его мыла как хотела, и он стоял смешной, весь в белой пене. Он даже ни разу не зарычал на дворничиху, когда она его обдавала теплой водой начисто. С тех пор его мыли каждую неделю. Он был чистый, шерсть стала блестеть, и я не заметил, как уж хвост у волчонка из голой веревки стал пушистым, сам он стал сереть и обратился в хорошенькую веселую собачку.
Прозевал
Аннушка так приучила волка, что он за ворота один ни за что. Подойдет к калитке, глядит на улицу, носом воздух тянет, нюхает, рычит на проходящих собак, но за порог лапой не переступает. Может быть, сам он боялся один выскакивать.
Вот я раз вернулся домой.
Аннушка сидела во дворе, шила на солнышке под окном, а волк у ней в ногах клубком лежал — серая большая животина.
Я окликнул; волк вскочил ко мне. И тут я вспомнил, что не купил папирос. А разносчик стоял в десяти шагах от ворот с лотком. Я выскочил из ворот, волк — за мной. Беру у разносчика сдачи и слышу — сзади собачий лай, рявканье, склока. Оглянулся — ай, беда! Сидит мой волк, прижался в угол ворот, а две большие собаки набросились, приперли его, наступают. Волк головой крутит, глазищи горят, и зубы лязгают, быстро, как выстрелы: хляст! хляст! Вправо, влево!
Собаки напирают, ищут местечка, где б ухватить, и лай такой стоит, что моего крика не слышно. Я бросился к волку. Собаки, видно, поняли, что вот человек бежит им на помощь, и одна бросилась на волка.
Мигнуть не успел, как волк рванул ее за загривок и швырнул на мостовую. Она покатилась и с визгом пустилась прочь. Другая прыгнула за меня.
Волк ринулся, сбил меня с ног, но я успел ухватить его за ошейник, и он проволок меня шага два по мостовой. Лоточник с лотком скорей в сторону. А волк рвется, я на спине барахтаюсь, но ошейника не отпускаю.
Тут выбежала из ворот Аннушка. Она забежала спереди и уткнула волчью морду к себе в колени.
— Пускайте, — кричит, — я уж взяла!
Верно: Аннушка взяла волка за ошейник, и мы вдвоем увели его домой.
Когда я потом вышел за ворота, то увидел кровь. Кровавая дорожка шла через площадь, куда побежала собака. Я вспомнил, что на наш скандал собралось смотреть много народу, а из окон высунулись жильцы. И кто-то кричал:
— Бешеная! Бешеная!
Это кричала генеральша, что жила надо мной.
Бой с Манефой
И вот раз кормил я моих зверей, и Манефа, сидя на табурете, доедала рыбешку. Волчонок кончил свое и полез к кошке. Он стал лапками на табурет и потянулся мордой к рыбе. Я не успел крикнуть «тубо», как Манефа зашипела, хвост веником и — раз! раз! — надавала волку по морде. Он завизжал, присел и вдруг бросился настоящим зверем на кошку. Все это было в одну секунду: волк опрокинул табурет, но кошка подпрыгнула на всех четырех лапах и успела рвануть его когтями по носу, — я боялся, чтоб не выцарапала глаза.
Я крикнул «тубо» и бросился к волку. Но он уж сам бежал ко мне, а кошка наскакивала сзади и старалась процарапать сквозь шерсть. Я стал гладить и успокаивать волчонка. Глаза были целы, — оказался порядочный шрам на носу. Шла кровь, и волчонок зализывал языком больное место. Плишка во время боя скрылась. Я с трудом вызвал ее из-под кровати. Там была лужа.
Вечером волк лежал на подстилке. Манефа — хвост трубой — королевой разгуливала по комнате. Когда проходила мимо волка, он рычал, но она и головы не поворачивала, а спокойно терлась о мою ногу и мурлыкала на сытое брюхо.
Сказка о лисичке-сестричке и волке
или-были дед да баба. Однажды и говорит дед бабе: – Ты, баба, пеки пироги, а я поеду на реку за рыбой.Запряг дед лошадь в сани и поехал. Сидит дед, ловит рыбу. Бежит мимо лисичка-сестричка. Увидела она деда, захотелось ей полакомиться рыбкой. Не долго думая, лисичка-сестричка забежала вперед по дороге, где должен был проезжать дед, легла, свернувшись калачиком, и прикинулась мертвой.
Лисички на притворство большие мастерицы. Лежит лисичка-сестричка, одним глазом посматривает: не едет ли дед, а деда нет еще. Но лисичка терпелива и уж если что задумала, то по-своему сделает. Не возьмет она хитростью, возьмет терпеньем, но на своём всё равно настоит. А дед на реке знай себе ловит рыбу.Наловил он целую кадушку рыбы и едет домой; увидал на дороге лисичку-сестричку, слез с воза и подошел к ней, а лисичка и не шевельнется, лежит себе как мертвая.
– Вот будет подарок жене! – обрадовался дед, поднял лисичку, положил на воз, а сам пошел впереди. А лисичка-сестричка улучила удобную минуту и стала потихоньку выбрасывать из кадушки рыбку за рыбкой, рыбку за рыбкой, выбросала всю рыбу и сама незаметно спрыгнула с саней.
Приехал дед домой. – Ну, старуха,– говорит дед жене, – и рыбы тебе привез и лисий воротник на шубу. Старуха обрадовалась, и не столько рыбе, сколько лисьему воротнику. Спрашивает старуха деда: – Где ж ты взял воротник? – На дороге нашел, иди посмотри, там в санях – и рыба и воротник.
Подошла баба к возу – а там ни воротника, ни рыбы. Давай тут баба бранить мужа: – Ах ты такой-сякой! Ты еще вздумал смеяться надо мной!.. Уж и досталось тут деду! Догадался он, что лисичка-сестричка его обманула, притворившись мертвой; погоревал, погоревал, да уж дела не поправишь. «Ладно, – думает, – вперед умнее буду».
Лисичка-сестричка тем временем собрала в кучу разбросанную по дороге рыбу, уселась и давай есть. Ест да похваливает: – Ай да дедушка, какой вкусной рыбки наловил! А голодный волк тут как тут.
– Здравствуй, сестрица-лисица! – Здравствуй, братец-волк! – Что это ты ешь? – Рыбку. – Дай и мне немного рыбки. – А ты налови сам и ешь, сколько душе угодно. – Да я, сестрица, не умею.
– Ну, вот! Ведь я же наловила… Ты, братец, как стемнеет, иди на реку, опусти хвост в прорубь, сиди да приговаривай: «ловись, рыбка, и большая и маленькая! Ловись, ловись, рыбка, и большая и маленькая!» – рыба сама на хвост и нацепится. Да смотри, не забудь: «и большая и маленькая!», а то если одна большая наловится, пожалуй, и не вытащишь. – Спасибо, сестрица, за науку – обрадовался глупый волк.
Дождавшись вечера, пошел он на реку, отыскал прорубь, опустил в воду свой хвост и ждет, когда рыба сама ему на хвост нацепится. А лисичка-сестричка, покончивши с рыбой и отдохнувши, как следует, после сытного обеда, тоже отправилась на реку – посмотреть, что поделывает волк. Пришла лисичка-сестричка на реку и видит – сидит глупый волк у проруби, опустив свой хвост в воду, сидит, дрожит, от холода зубами щелкает. Вот она и спрашивает волка: – Ну, что, братец-волк, хорошо ли ловится рыбка? Потяни-ка хвост-то, может, много уж рыбы нацепилось. Потянул волк из воды свой хвост, видит – ни одной рыбки еще не прицепилось. – Что бы это значило? – говорит лисичка-сестричка. – Да ты приговаривал ли то, чему я тебя учила? – Нет, не приговаривал… – Почему же? – Да я позабыл, что надо приговаривать; все сидел да молчал, рыба-то, знать, поэтому и не шла. – Эх, какой ты, братец, беспамятный! Надо приговаривать: «ловись, ловись, рыбка, и большая и маленькая!» Уж так и быть, надо помочь тебе… Ну, давай вместе, авось дело-то лучше пойдет. – Ну, давай, – говорит волк. – А глубоко ли у тебя, братец, хвост-то опущен? – Глубоко, сестрица. – Ну, тогда начнем. И вот начал волк: – Ловись, ловись, рыбка, все большая, все большая. А лисичка в то же время: – Ясни, ясни, небо! Мерзни, мерзни, волчий хвост! – Ты что, сестрица, говоришь? – спрашивает волк. – Да я тебе помогаю… – отвечает лисичка-сестричка, а сама все: – Мерзни, мерзни, волчий хвост!..
Сказки с картинками
+113
В фольклоре[править]
Сказки про волка и лисуправить
- Основная статья: Волки и лисы
Чаще всего в сказках про животных друг другу противопоставляются волки и лисы, как примеры грубой силы и, напротив, хитрости. В большинстве сюжетов лиса (или лис) хитростью заставляют волка (реже — волчицу) сделать какую-нибудь глупость — пойти ловить хвостом рыбу в проруби; пытаться выпить из колодца всю воду, чтобы достать со дна сыр (отражение луны); сесть в колодезное ведро, чтобы второе, в которое попала лиса, поднялось наверх и т. п. Именно из этих сюжетов вышли поговорки «одна лиса семерых волков проведет», «лиса всегда сытей волка бывает», «битый небитого везет».
Теремокправить
- Основная статья: Теремок (сказки про животных)
Еще один бродячий сюжет, почти никогда не обходящийся без волка. При этом волк в нем не злодей и мирно уживается с другими животными.
«Три поросенка» и «Волк и семеро козлят»править
- Основная статья: Три поросенка,
- Основная статья: Волк и семеро козлят
В обоих этих сюжетах волк выступает главным антагонистом — жестоким хищником. В сюжетах с поросятами и его адаптациях волк больше полагается на свою силу, а в сюжетах с козлятами и его адаптациях — на хитрость и коварство. Чаще всего злодей достигает своих целей, но в самом конце оказывается побежден и погибает.
Глупый волкправить
- Основная статья: Глупый волк (сказки про животных)
Волк пытается набить себе брюхо, но вместо того, чтобы нормально охотиться, приходит к жертвам и прямо говорит, что собирается их съесть. Жертвы в спешке придумывают, как спастись, и называют волку условия, на которых их можно съесть (лошадь предлагает начать есть её сзади, чтобы она продолжала пастись, или прочитать надпись на копыте, в итоге волк получает копытом по морде; баран предлагает запрыгнуть волку в пасть самостоятельно и оглушает его, сильно боднув в лоб; и тому подобное. Обычно сюжет кончается смертью волка в капкане, но в более поздних адаптациях он так и продолжает бродить по лесу с пустым брюхом.
В других источникахправить
В ряде сказок волк, медведь и лиса выступают антагонистами сбежавшим в лес домашним животным, пытаясь залезть в их дом во время зимовья и или погибая, или получая хорошую трепку (в этом случае на разведку чаще посылают волка, потому что лиса слишком слабая, а медведь слишком неповоротливый). Во многих сюжетах волк не только силён и глуп, но ещё и груб и самонадеян и оказывается наказан именно за гордыню (например — «Волк и улитка», где волчью стаю в реке утопили осы, после того как один из волков оскорбил улитку).
Из плена
Прошло дней пять. Я был на службе. Мне сказали, что меня спрашивает какая-то женщина, и чтоб сейчас, немедленно. Я побежал. На лестнице стояла Аннушка.
— Ой, бегите, — говорит, — скорей бегите: волка нашего пристав в участок взял. Там в полиции сидит.
Я схватил шапку. По дороге Аннушка мне сказала, что пристав приказал дворнику отвести волка в полицию и что дворник не посмел ослушаться: отвел и привязал во дворе в полиции.
Когда я открыл калитку в полицейских воротах, то сразу увидел в конце двора гурьбу народа: городовые и пожарные густой кучей стояли, галдели, вскрикивали. Я быстро пошел через двор и, уж когда подходил, слышал, как кричали:
— Что, серый, попался?
Я протолкался через людей. Волк на цепочке был привязан к кольцу. Он сидел на задних лапах, поджал хвост и огрызался на городовых. Волк первый заметил меня. Он дернулся, вскочил на задние лапы и натянул цепь. Все отпрянули назад. Я снял цепь с кольца и быстро намотал на руку.
Кругом заголосили:
— Куда ты его? Что, он твой?
— А если ты хозяин, так возьми! — крикнул я. Все расступились. Вдруг кто-то заорал:
— Калитку на запор, скорей!
И один городовой побежал бегом к воротам.
— Стой! Волка спущу! — закричал я на весь двор.
Городовой отскочил и стал.
А волк меня так тянул, что я едва вприпрыжку поспевал за ним. Мы добежали до калитки, я откинул дверь, волк прыгнул через порог и бросился вправо, домой. Сзади засвистели. Мы были уж за углом. Сейчас площадь, а через площадь и наш дом. Я слышал, что сзади топали ноги, свистели свистки. Но я не оглядывался и бежал. Вот сейчас площадь. Площадь пустая. А вон Аннушка стоит у ворот. Я бросил цепочку, и волк громадными прыжками стал устилать к дому. Аннушка присела на корточки, и я видел, как она поймала его за шею. Я перевел дух и оглянулся: двое городовых остановились. Один зло плюнул в землю и махнул рукой.
Волк и заяц
Жили-были в лесу волк и заяц. Встретились они как-то, разговорились о том о сём.
— Ох, серый, вздохнул заяц, надоело мне разутым бегать, сучок какой-нибудь подвернётся или иголка сосновая упадёт, лапкам больно. Все лапки исколол. Хорошо бы сапожки сшить!
— Хорошо бы, конечно, согласился волк. Осень скоро, дожди пойдут, слякоть, а я тоже босиком. А зима наступит с вьюгами да метелями! Холодно по сугробам без сапог ходить. Давай, заяц, сапоги себе закажем. Давай! Обрадовался заяц.
И пошли они сапожника искать. Идут волк с зайцем, сквозь чащу пробираются. Наконец вышли на поляну. Смотрят — под большим деревом вывеска: «Сапожная мастерская». А под вывеской на пеньке ёж сидит, трубкой дымит, молоточком постукивает, каблуки у сапог подбивает да иглой швы сшивает.
Стал заяц ежа просить:
— Послушай, ёжик, сшей нам, пожалуйста, сапоги, чтобы были они красивые. Отчего не сшить? Говорит ёжик. Сошью. Будут в срок.