Рассказы «Про Томку» читать с картинками онлайн
Томка
У охотника я увидел песика. Он вот какой. Уши длинные, хвост короткий.
Томка
Охотник рассказал, какой песик понятливый, как на охоте помогает, и умный-то, и не грязнуля… От этого песика, говорит, есть щенки. Приходите поглядите. И мы с ним пошли.
Щенки небольшие — только что научились ходить. «Который-то из них, — думаю, — мне будет помощник на охоте? Как узнать — кто толковый, а кто не годится?»
Вот один щенок — ест да спит. Из него лентяй получится.
Вот злой щенок — сердитый. Рычит и со всеми лезет драться. И его не возьму — не люблю злых.
Злой щенок
А вот еще хуже — он тоже лезет ко всем, только не дерется, а лижется. У такого и дичь-то могут отнять.
В это время у щенят чешутся зубы, и они любят что-нибудь погрызть. Один щенок грыз деревяшку. Я эту деревяшку отнял и спрятал от него. Почует он ее или не почует?
Щенок начал искать. Других щенят всех обнюхал — не у них ли деревяшка. Нет, не нашел. Ленивый спит, злой рычит, незлой злого лижет — уговаривает не сердиться. И вот он стал нюхать, нюхать и пошел к тому месту, куда я ее спрятал. Почуял.
Я обрадовался. «Ну, — думаю, — вот это охотник! От такого и дичь не спрячется». Назвал его Томкой. И стал растить помощника.
Охотник
Как Томка научился плавать
Мы пошли гулять и взяли с собой Томку. Сунули его в портфель, чтобы он не устал.
Пришли к озеру, сели на берег и стали кидать камушки в воду — кто дальше бросит. А портфель с Томкой на траву положили. Вот он вылез из портфеля, увидал, как камушек плюхнулся в воду, и побежал.
Бежит Томка по песочку, косолапый, неуклюжий, ноги у него в песке так и заплетаются. Дошел до воды, сунул лапы в воду и на нас оглядывается. — Иди, Томка, иди — не бойся, не потонешь!
Полез Томка в воду. Сначала по животик зашел, потом по шею, а потом и весь окунулся. Только хвост-обрубочек торчит наружу. Повозился, повозился да вдруг как выскочит — и давай кашлять, чихать, отфыркиваться. Видно, он дышать в воде вздумал — вода и попала ему в нос да в рот. Не достал камушка.
Тут мы взяли мячик и кинули его в озеро. Томка любил играть с мячиком, — это была его любимая игрушка.
Шлепнулся мяч в воду, покрутился и остановился. Лежит на воде, как на гладком полу. Узнал Томка свою любимую игрушку и не стерпел — побежал в воду.
Бежит, повизгивает. Но теперь носом в воду не суется. Шел, шел да так и поплыл. Доплыл до мячика, цап его в зубы — и обратно к нам.
Вот так и научился плавать.
Томка научился плавать
Чарушин Евгений Иванович: краткая биография послевоенных лет
Художник в 1945 году вернулся в Ленинград. Кроме работы над книгами,он начал создавать серию эстампов, на которых изображены животные. Чарушин увлекся скульптурой еще до войны. Он расписывал чайные сервизы, а затем, уже в мирное время, создавал фигурки животных из фарфора и даже целые декоративные группы. Он попробовал иначе подойти к оформлению книг для детей. На рисунках Чарушина начала появляться перспектива, стало обозначаться пространство. Менялась также техника: он принялся работать акварелью и гуашью, но не широкими мазками, а прорабатывая очень тщательно мелкие детали. В 1945 году Чарушин стал Заслуженным деятелем искусств РСФСР.
Последняя иллюстрированная им книга – “Детки в клетке” Самуила Яковлевича Маршака. Произведения Чарушина сегодня переведены на множество языков народов бывшего СССР, а также ряда зарубежных стран. Его эстампы, иллюстрации, книги, фарфоровая скульптура экспонировались на выставках в Париже, Лондоне, Софии. Общий тираж книг Евгения Чарушина превышает 60 млн экземпляров.
18 февраля 1965 г. в Ленинграде умер Евгений Чарушин. Его похоронили на Богословском кладбище.
Рассказы Евгения Чарушина для детей о животных и о природе. Произведения и биография
Как мальчик Женя научился говорить букву «р» Что за зверь? Медведь-рыбак Медвежонок Медвежата На нашем дворе Перепёлка Про зайчат Рябчонок Верный Трой Кот Епифан Друзья Волчишко Как Томка не показался глупым Воробей Почему Тюпу прозвали Тюпой Тюпа маленький Почему Тюпа не ловит птиц Сорока Пунька и птицы Лисята Томка Как Томка научился плавать Томка испугался Томкины сны Никита-доктор Мишки Захочешь есть — говорить научишься Яша Мартышки Заяц Кабан Удивительный почтальон Медведица и медвежата Рысь и рысенок Олениха с оленёнком Белка с Бельчатами Зайчата Северный Олень Волк Лиса Медведь Рысь Барсук Болтливая сорока Большие и маленькие Васька Бобка и крольчиха Щур Глупый мальчишка Хитрая мама Как Никита мне помогал Никита-охотник Сказка, которую Никита сам рассказал Кошка Как лошадка зверей катала Самолетики за крышами Цапля Страшный рассказ Злая Галя Зоосад Ваня-охотник Кабаны Птичье озеро Свинья Кошка Маруська Олешки Яшка Лесной котенок Кот и рыбки Бык Забодай Глупые обезьянки Путешественники Приятель Ёж Военная собака Бульдог
Читать все рассказы Чарушина Читать рассказы других авторов
Никита-доктор
Говорит Никита Томке: — Ну, Томка, сейчас я буду тебя лечить.
Надел Никита на себя халат из простыни, очки нацепил на нос и взял докторскую трубочку для выслушивания — дудку-игрушку. Потом вышел за дверь и постучался — это доктор пришёл. Потом утёрся полотенцем — это доктор вымыл руки.
Поклонился щенку Томке и говорит:
— Здравствуйте, молодой человек! Вы хвораете, я вижу. Что же у вас болит?
А Томка, конечно, ничего не отвечает, только хвостиком виляет — не умеет говорить.
— Ложитесь, молодой человек, — говорит доктор Никита, — я вас выслушаю.
Доктор повернул Томку кверху пузом, приставил к животу дудочку и слушает. А Томка хвать его за ухо!
— Ты что кусаешься! — закричал Никита. — Ведь я же доктор!
Рассердился доктор. Ухватил Томку за лапу и сунул под мышку градусник-карандаш.
А Томка не хочет измерять температуру. Барахтается. Тогда доктор говорит больному:
— Теперь вы откройте рот и скажите: а-а-а. И высуньте язык.
Хотел язык посмотреть. А Томка визжит и язык не высовывает.
— Я пропишу вам лекарство, — говорит доктор Никита, — и научу чистить зубы. Я вижу, что вы, молодой человек, неряха, не любите зубы чистить.
Взял Никита свою зубную щётку и стал чистить у Томки зубы.
А Томка как схватит щетку зубами! Вырвался у доктора из рук, утащил щётку и разгрыз её на мелкие кусочки.
— Ты глупый, Томка! — кричит Никита. — Ведь совсем не так играют!
Так и не научился Томка играть в больного.
Томка и корова
Когда Томка был еще совсем еще небольшим щенком,я взял его с собой на охоту.
Пускай приучается.
Вот ходим мы с ним.Томка за бабаочками,за стрекозами гоняется.Кузнечиков ловит.На птиц лает.Только никого поймать не может.Все улетают.
Бегал он,бегал-так уморился,что сунулся в кочку носом и заснул.Маленький еще.А будить мне его жалко.
Прошло с полчаса.Прилетел шмель.Бунчит,летает над самым томкиным ухом.
Проснулся томка.покрутился спросонья,поглядел:кто это такой спаь мешает?Шмеля он не заметил,а увидел корову и побежал к ней.А корова паслась далеко-далеко,и должно быть,показалась Томке совсем маленькой,не больше воробышка.
Бежит Томка корову загрызать,хвост кверху поднял-никогда он еще коров не видал.Подбежал плближе,а корова уде не с воробышка-с кошку ростом кажется.
Тут Томка немного потише побежал,а корова уже не с кошку, а с козу выросла.Страшно стлало Томке.Он близко не подошел и нюхает: что за зверь такой?
В это время шевельнулась корова-ее,наверно,кто-то укусил.
И побежал то нее Томка!
С тех пор он и близко к коровам не подходит.
Первые шаги к призванию
Возможно, мало кому известно, что Чарушин – это не только прекрасный детский писатель, но ещё и замечательный иллюстратор. Это поприще он долгое время считал основным в своей жизни, ведь рисовал то, что ему было близко и что находилось рядом: животных, их поведение и жизнь — Чарушину-художнику такая стезя изначально казалась основной в его творческом пути.
Главной и самой примечательной особенность рисунков Чарушина были глаза. Большие, полные дивной доброты и некоторой растерянной беспомощности. Именно они выстраивали весь образ маленьких жителей леса, наделяя их тем самым яркими качествами, которые и видели юные зрители в работах Чарушина: зайчата, притаившиеся в зарослях кустов; медвежата, с интересом наблюдающие за чем-то, что происходит вокруг; котята, испуганные приближением грозного пса. Все эти эмоции пушистых героев художник отображает в глазах: блестящих и живых, которые и стали отличительной чертой работ Евгения Чарушина.
На писательском поприще
К писательству же Чарушин пришел благодаря, можно сказать, случайному стечению обстоятельств, благодаря влиянию известного всему миру классику детской литературы С.Я.Маршаку. Случайно встретившись в редакции, молодой художник зачитал писателю несколько своих зарисовок с лесной прогулки родных краев.
После прочтения второй в полном восхищении от услышанного произнес: «Вам обязательно надо писать». С этого и началась творческая жизнь Чарушина как писателя. Так, ориентируясь на воспоминания детских лет, в его руках образовалась гора рукописных рассказов, которые по прошествии некоторого времени попадали в печать и быстро раскупались.
Большая часть постреволюционной литературы для детей имела очень нереалистичный и несколько слащавый характер. И так, кружок Маршака, решив вывести уровень таких книг на новый уровень, открыл совершенную иную культуру, в которой искренность, простота и доброта были самыми важными показателями хорошей книги для малышей. Сюда вклинился и Чарушин со своими удивительными героями, которые заиграли совершенно по-новому на страницах его рассказов. Именно за это мы и любим его книги и рисунки.
На пути к творчеству
Будучи в возрасте своих юных читателей, Чарушин зачитывался «лесными» рассказами Сетона-Томпосона, Лонга и Биара, которые дарили ему минуты отдыха и единения с той далекой природой неизведанных краев, развивали воображение.
И, может, именно благодаря этим долгим посиделкам с книгой мы знакомы с тем писателем, чьими произведениями дорожим сейчас? Ведь именно в детстве закладывается та картина видения мира, с которой человек шагает по жизни и будучи взрослым. И именно эти писатели, ставшие кумирами будущего писателя, словно бы взяли маленького Евгения за руку и привели его в мир такой искренней и открытой живой природы. Ему не нужны были захватывающие приключения с яркими красками – достаточно было образов леса.
Героями первых Чарушинских рассказов могли быть вполне реальные лесные жители, резво бегающие среди безграничных уральских лесов, или же домашние питомцы, которых было великое множество в родном доме маленького Жени: собаки, кошки, маленькие пушистые цыплята и поросята.
Всё вокруг было постоянно наполнено этими весёлыми и звонкими звуками, которые окружали мальчика постоянно, тем самым прививая способность видеть в домашних питомцах друзей, понимать их, наблюдая за их жизнью и повадками.
Особое место в жизни юного Чарушина занимал пёс, которого жизнь обделила способностью бегать и спокойно передвигаться. Незамеченный никем, он постоянно лежал на крыльце дома и смотрел по сторонам. И лишь только пока ещё будущий писатель смог стать ему настоящим другом. Может, именно в эти мгновения мальчик ощутил, что настоящая дружба может завязаться и между человеком и животным?
Сотрудничество в журналах, первые иллюстрации к книгам
Евгений Иванович к тому времени (с 1924 года) уже трудился в “Мурзилке”, детском журнале. Чуть позже он начал работать в “Еже” (с 1928 по 1935 год) и в “Чиже” (с 1930 по 1941 год). Евгений Чарушин получил в 1928 году свой первый заказ от ленинградского Госиздата – оформить рассказ “Мурзук” В. В. Бианки
Первая же книга с его рисунками привлекла внимание как юных читателей, так и знатоков книжной графики. Иллюстрация из нее была приобретена самой Государственной Третьяковской галереей
Чарушин в 1929 году проиллюстрировал еще несколько книг: “Вольные птицы”, “Дикие звери”, “Как мишка большим медведем стал”. В этих работах проявилось в полной мере незаурядное мастерство Евгения Чарушина в передаче повадок животных. Осиротевший маленький медвежонок, сидящий на ветке; нахохлившаяся ворона, которая собралась клевать косточку; кабаны, бредущие с малышами… Все это и многое другое нарисовано выразительно, ярко, но вместе с тем емко и лаконично. Художник, создавая образ животного, смог выделить самые главные, характерные черты.
Работа в Политотделе штаба, учеба в академии художеств
В 1918 году Евгений Чарушин окончил среднюю школу в Вятке. Он учился в ней вместе с Юрием Васнецовым. Затем Евгения Ивановича призвали в армию. Здесь его решили использовать “по специальности” – назначили помощником декоратора в Политотдел штаба. Отслужив 4 года, почти всю гражданскую войну, Евгений Иванович только в 1922-м возвратился домой.
Он решил учиться на художника. Зимой обучался в мастерских Вятского губвоенкомата, а в этом же году, осенью, поступил в ВХУТЕИН (Петроградскую Академию художеств), на живописный факультет. Пять лет занимался здесь Евгений Чарушин, в период с 1922 по 1927 гг. Учителями его были А. Караев, М. Матюшин, А. Савинов, А. Рылов. Однако, как впоследствии вспоминал Евгений Иванович, это были для него самые бесплодные годы. Чарушину были неинтересны поиски нового слова в живописи, а также академическое рисование. Намного приятнее было ходить на птичий рынок или в зоосад. Молодой художник в то время любил одеваться по моде. По воспоминаниям Валентина Курдова, его близкого друга, он ходил в пестрых чулках и гольфах, носил пыжиковую шапку и короткую пеструю шубу собачьего меха.
Томкины сны
Когда Томка спит, он лает во сне, повизгивает, а иной раз и лапками шевелит, будто он бежит куда-то.
Спрашивают у меня ребята:
— Почему это Томка лает? Ведь он же спит!
— Он сны видит, — отвечаю.
— А какие?
— Да, наверно, какие-нибудь свои, собачьи сны, — про охоту, про зверей, про птиц. Человеку таких снов не увидеть.
— Вот интересно-то! — говорят ребята.
Обступили они Томку, глядят, как он спит. А Томка спал, спал и залаял тоненьким голоском. Я и спрашиваю у ребят:
— Чего же это он во сне видит? Вам понятно?
— Понятно, — говорят ребята. — Это он зайчонка увидел небольшого.
Томка поспал еще немного и лапками пошевелил.
— Вот, — говорят ребята, — это Томка побежал.
— За кем побежал?
— Да не за кем, а от козы. Он ее увидел, а она бодается.
Тут Томка зарычал, залаял.
— Проснись! — закричали ребята. — Проснись, Томка! Ведь он тебя сейчас съест!
— Кто, — спрашиваю, — съест?
— Медведь! Томка с ним подраться хочет. Медведь-то вон какой страшный! Томке с ним не справиться.
Как Томка не показался глупым
Томка не любит, когда над ним смеются, — обидится, отвернется. А потом он научился делать вид, что не над ним смеются, а над кем-то другим.
Как-то заметил Томка курочку с цыплятами. Идет поближе — хочет понюхать. А курочка как закричит, как прыгнет на Томку — и поехала на нем. Едет, клюет Томку и кричит. Так и слышно, как она выговаривает:
«Ах ты, такой-сякой, невоспитанный! Вот я тебя! Вот я тебя! Не смей к цыплятам подходить!»
Томка обиделся, но не захотел показаться смешным и сразу сделал вид, что никто его не клюет, никто на него не кричит.
И тогда курочка соскочила с него и вернулась к цыплятам.
Рябчонок
Я давно приметил в лесу одну полянку с рыжиками. Они там в траве рассыпаны, как жёлтенькие пуговки. Такие маленькие, что в горлышко бутылки пролезают. Их очень хорошо солить.
Взяли мы по корзинке — я большую, а Никитка маленькую — и отправились в лес.
И Томка с нами побежал.
Мы ещё и до полянки с рыжиками не дошли, как Томка закрутился, завертелся на одном месте около ёлки, — принюхиваться стал. И вдруг совсем близко от нас кто-то громко захлопал крыльями.
Посмотрели мы за куст, а там ходит какая-то удивительная курочка, ходит и на нас глядит. Пёстренькая такая, мохнатые лапки, а на голове чёрный хохолок — то поднимется колпачком, то ляжет.
— Это кто? — спрашивает Никита.
— Тише, тише, — говорю я ему, — не пугай, это рябчиха.
Вдруг курочка поползла по земле, как мышь, потом встала столбиком, шею вытянула и ещё громче захлопала крыльями. Похлопала, похлопала, взъерошилась вся, будто больная, и поскакала куда-то вбок.
— Вот так представление! Чего это она так? — спрашивает Никита.
— Это она хитрит, — говорю, — нашего Томку от цыплят отводит.
А Томка как увидал рябчиху, так сразу и кинулся за ней.
Рябчиха прихрамывает, подлётывает, еле бежит, будто она совсем больная. Притворяется.
А Томка и рад: визжит, лает, вот-вот догонит рябчиху, вот-вот за хвост её схватит! Глупый Томка.
Увела его рябчиха далеко-далеко и потом, видно, села на дерево. Слышим: Томка лает на одном месте.
Тут я говорю:
— Давай-ка, Никитушка, поищем с тобою цыплят. Рябчиха отсюда Томку нарочно увела — значит, рябчата где-то тут затаились.
Приподняли мы с земли прелую еловую ветку, видим: какой-то гриб-поганка торчит на тонкой ножке. А под поганкой рябчонок сидит. Спрятался и глаза закрыл.
Я цап его рукой — и поймал. Готово! Попался, маленький!
А, вот он какой! Совсем как настоящий цыплёнок. Только поменьше, да весь полосатый и пятнистый. Это для того, чтобы легче было прятаться.
Ещё пуховый, а на крылышках перья — значит, уже летает.
Я и Никите дал подержать рябчонка.
— Что же будем с ним делать? — спрашиваю. — Унесём домой или оставим рябчихе? Пожалуй, он умрёт у нас дома без матери.
— Отдадим рябчихе, — говорит Никита.
Так мы и сделали.
Я разжал руку. А рябчонок сидит у меня на ладони и не двигается, боится очень.
Тут я немножко его подтолкнул, и он полетел.
Пролетел шагов пять, сел на землю да и с глаз пропал — то ли в яму сунулся, то ли под какой-нибудь листочек залез или просто прижался к земле.
Ну и ловко прячутся эти рябчата!
Мы набрали с Никиткой полные корзинки рыжиков и пришли домой.
А Томка в лесу остался. Его, глупого, рябчиха ещё долго-долго обманывала, от дерева к дереву водила.
Новые книги Чарушина и иллюстрации к ним
Чарушин Евгений Иванович, картины которого были в то время очень известны, принялся иллюстрировать теперь уже свои собственные сочинения: “Разные звери” (1930 год), “Волчишко и другие”, “Никитка и его друзья”, “Про Томку”, “Про больших и маленьких”, “Моя первая зоология”, “Васька”, “Медвежата”, “Про сороку” и др. Однако это оказалось труднее всего, так как, по собственному признанию Евгения Ивановича, ему было гораздо проще иллюстрировать чужие тексты, чем свои собственные. В 1930-е годы Чарушин был признан одним из лучших художников, специализирующихся на детской книге. В то время в отдельное направление в искусстве уже сложился ее дизайн. О рассказах Чарушина очень тепло отозвался М. Горький. Работая в технике цветного или монохромного акварельного рисунка, Евгений Иванович одним легким динамичным пятном воссоздавал целую пейзажную среду. Его рассказы о животных изящны и лексически просты.
Первые рассказы Евгения Чарушина
Множество иллюстраций сделал Чарушин Евгений Иванович. Произведения Бианки, а также С. Я. Маршака, М. М. Пришвина и др. известных писателей с его рисунками привлекали множество читателей. В это же время, по настоянию Маршака, он попробовал сам сочинять небольшие детские рассказы о жизни животных. Первый рассказ его появился в 1930 году («Щур»). Уже в этом произведении проявилось не только отличное знание характеров различных животных, но и чувство юмора. Во всех остальных рассказах Чарушина Евгения Ивановича также ощутима то озорная, то мягкая, то немного ироничная, то по-доброму снисходительная улыбка. Чарушин Евгений Иванович — художник-иллюстратор и писатель, который стремился понять зверей, их мимику и движения. Накопленный опыт помог ему передать это в словах и иллюстрациях. В том, что создавал Евгений Иванович, нет вымысла — животные всегда делают то, что им свойственно. Ребячий восторг, который Чарушин на протяжении всей жизни испытывал перед природой, он передал в своих рассказах. «Что за зверь?», «Медведь-рыбак», «Перепёлка» — эти и многие другие произведения помогают воспитать в детях чувство сострадания, любви к природе и ответственности в отношениях с окружающим миром. С первых лет жизни рассказы Евгения Чарушина сопровождают детей в чудесном путешествии в страну под названием Природа. Увлекательные тексты его произведений, сопровождаемые талантливыми иллюстрациями, пробуждают в юных читателях яркие чувства.